Сила Басен


В Афинах некогда, к толпе пустой и вялой,
Узнав, что родины опасный час настал,
Оратор некий речь держал.
С трибуны мощью небывалой
Стремился он зажечь в сердцах народных пыл;
Он о спасении отчизны говорил.
Его не слушали. Всю силу выраженья,
Он всё уменье напрягал,
Бездушных, кажется, могло б объять волненье;

Он страстно убеждал,
Он мёртвых пробуждал
В могилах,
Гремел, всё высказал, что только было в силах,
Всё вихрь умчал.
Пустоголовый люд и не внимал нисколько,
По сторонам зевали только.
Оратор увидал, как все вдруг увлеклись...
Не речью, нет: в толпе ребята подрались!

Что ж ритор? Речь его сюжет переменила:
«Церера, — начал он, — откуда-то спешила,
С ней угрь и ласточка. Случись
Река им на пути. Не думая нимало,
Угрь в волны — прыг,
А ласточка — на крыльях. В миг
Перебрались...»

Толпа тут в голос закричала:
«Ну, а Церера-то? Что сделала она?» —
«Что сделала она? О, гнев внезапный ею
Тут овладел, она разгневалась на вас:
Как! Сказками детей народ её сейчас
Здесь забавляется? Опасностью своею
Вы не тревожитесь, хотя бы край погиб?
Что ж вы не спросите, что делает Филипп?»
И вся толпа таким упрёком
Поражена,
И выслушала речь в молчании глубоком:
На пользу басня сложена!

Как те афиняне, мы все без исключенья:
Теперь, когда пишу своё нравоученье,
Пусть об Ослиной шкуре сказ
Начнут мне, — без сомненья,
Я увлекуся им сейчас.
Толкуют: мир наш стар! но всё же побасёнка
Нужна и для него, как малого ребёнка.


Все притчи и рассказы